Глава восьмая "Ночь перед Хэллоуином или День Всех Святых
Уже было совсем темно, когда Маурис и Кэт наконец покинули Центральный рынок. Днем они приехали в город, чтобы прикупить некоторых вещичек для Хэллоуина: страшных масок, дурацких остроконечных шляп и прочей ерунды. А также, хотели разыскать Лолу, которая, третий день как уехала из деревни и с тех пор не возвращалась. Наверное, старушка зависла в одном из городских клубов.
Маурис и Кэт шли по темным улицам, неся в руках сумки с покупками. Обоим жутко хотелось есть. Но денег почти не осталось. А еще предстояло обойти несколько увеселительных заведений.
- Я есть хочу, - наконец не выдержала Кэт. - Что я, как лошадь какая-то, тащу эти тяжелые авоськи, а мне даже поесть не дают?
- Я тоже хочу, - отозвался Маурис. - Да на кафешку денег нет.
- Тогда, давай, зайдем в городское собрание, - сказала Кэт. - У них там буфет дешевый.
- Ну, нет, в собрание я ни за что не пойду.
- Почему это?
- Да так... Не хочу. И вообще, у них буфет на ремонте.
Тут Маурис немного приврал. На самом деле он не хотел идти в городское собрание совсем по другой причине.
Дело в том, что Маурис имел несчастье сочинить когда-то несколько стихов. Эти стихи, неизвестно каким образом попали к городским депутатам и страшно им не понравились. Их, прямо, трясло и выворачивало наизнанку от этих стихов. И депутаты постановили, чтобы никаких Маурисов в городское собрание не пускать. А также, поэта Шуру Бэтмэна, которого депутаты тоже не любили.
Но Маурису и Бэтмэну еще повезло по сравнению со скандально известным поэтом Бормотундрой. Его имя попало в список запрещенных к произношению, наряду с нецензурной бранью. Стоило, лишь, упомянуть это слово и можно было схлопотать до пятнадцати суток в участке. Имя Бормотундры вымарали из всех учебников литературы, а книги сожгли на костре. Самого же Бормотундру в город вообще не допускали, а полиции было предписано ловить и тащить в участок всякого, кто, хоть, мало-мальски был на него похож.
Кэт грустно вздохнула, и они поплелись дальше. Проходя мимо ярко освещенного особняка Дельфиновых, они замедлили шаг и заглянули в окна. В салоне было множество народу, в некоторых углах вспыхивали потасовки, кто-то валялся пьяный, но, в целом, обстановка была довольно пристойная.
- Нет, здесь ее нет, - сказал Маурис. - Ее бы сразу было видно.
- И куда она могла запропаститься, - проворчала Кэт. - Вот, вредная бабка! Ходи тут, ищи ее. У меня уже ноги болят! Давай, хоть, на такси будем ездить.
- Маршрутное устроит? - спросил Маурис.
- Дурак! - ответила Кэт. - Больше ни за что с тобой не пойду. Лучше с Тринкеншнапсом поеду, он мне в прошлый раз Сникерс купил.
Кэт всегда знала, чем уесть Мауриса. Сплюнув, он пересчитал оставшиеся монеты и в первой попавшейся лавчонке купил Твикс.
- На, ешь, - сказал он, протягивая артистке Кэт шоколадку. - Да куда обе-то? Не одна тут, другие тоже есть хотят! Да и для талии вредно.
Маурис выхватил у Кэт одну палочку, и вовремя, потому что прожорливая артистка уже приготовилась закусать сразу обе. Кэт надулась и пошла впереди, ворча, так, чтобы слышал Маурис, как хорошо было ездить в город с Тринкеншнапсом, который всегда покупал ей Кока-колу, а один раз даже угостил творожным сырком.
- Языком поменьше болтай, - сказал ей в спину Маурис. - Энергию береги, еще долго ходить придется.
Кэт хотела стукнуть его сеткой, но в это время они подошли к какому-то мрачному дому, в окнах которого горели свечи.
- О, уже кто-то Хэллоуин отмечает! Тыкву зажгли. Давай посмотрим, - предложила артистка.
- Давай, - согласился Маурис.
Они заглянули в окно. В тускло освещенной свечами комнате сидела группа людей, которые, перебирая четки, тихо бубнили: "Господи всевышний, сделай так, чтобы наш народ перестал проклинать свое правительство, и начал проклинать правительство соседней страны. Не откажи в нашей просьбе, Господи, не для себя просим, а для народа...”
- Все ясно, сказал Маурис. - Это секта какая-то. Пошли отсюда быстрее, пока не заметили.
- Может в полицию заявить? - спросила Кэт. - Вдруг, это запрещенная секта? Преступная?
- Нам-то какое дело? Пусть сами свои секты ищут. А нам надо Лолу найти. И так уже сколько времени потеряли.
- Ах, я знаю где она может быть! - воскликнула вдруг Кэт, и хотела по-театральному взмахнуть руками, но тяжелые сумки помешали ей это сделать. - Как я сразу не догадалась?
- Где?
- Помнишь Клуб?
- Какой клуб?
- Откуда Лола сбежала? Мы тоже там были, одно время.
- А, тот... Ты думаешь, она там?
- Уверена. Где ей еще быть? Пойдем посмотрим, здесь недалеко.
Маурис и Кэт прибавили шаг и вскоре вышли на площадь перед Клубом.
- Ого, какой там шум, - заметил Маурис. - Народу как-то, необычно много. И что они так разорались?
- Зайдем, давай, - ответила Кэт. - В таком шуме нас и не заметят.
Они тихонько приотворили дверь, которая болталась на одной петле и протиснулись внутрь. Прячась за спинами, посетителей они пролезли в дальний угол и начали внимательно прислушиваться к происходящему.
- Смотри, вон Лола, - Кэт ткнула Мауриса локтем в бок. - Вон, на печке спит. Что я тебе говорила?
- А чего она дрыхнет-то?
- Может, выпила лишнего? - предположила Кэт.
Между тем, шум в зале стоял несусветный. Все места в помещении были заняты. Кресло мэра, обычно стоявшее в центре зала, сейчас было сдвинуто в угол. В кресле сидел мэр и пил водку с томатным соком. Горло у мэра было завязано теплым шарфом.
- Что вы разорались, как резаные? - простонал мэр. - Не видите, что я болен?
Надо сказать, что в последнее время мэр начал очень часто болеть. Недавно он вычитал в каком-то журнале, что лучшее средство от болезни - это водка и томатный сок. Лекарство настолько ему понравилось, что он взял за правило болеть каждую неделю, а на все упреки своей жены отвечал: "Душечка, ты же видишь, что я нездоров. А в журнале зря не напишут, там умные люди сидят.” Жена вздыхала и соглашалась, но у нее уже начало закрадываться подозрение - а не был ли автором той статьи сам мэр?
- А мы не хотим Клуб делить, - ответил кто-то из присутствующих. - Да и на что нам вице-мэр?
Только сейчас Маурис и Кэт заметили совершенно незнакомого человека, стоявшего посреди комнаты.
- Объясняю еще раз, - сказал незнакомец. - Теперь в Клубе будет два руководителя. Половина моя, а другая половина остается прежнему мэру. Сейчас поделим территорию.
- Как же мы ее поделим? - спросил Алексей Юльевич, помощник мэра.
- Легко, - ответил незнакомец. - Есть здесь мел и рулетка?
- Найдется, - ответил Бобиков. - Остались с тех пор, когда печку строили.
- Давайте сюда, - приказал незнакомец. - Теперь, надо измерить площадь, и мелом прочертить границу. Кто возьмется?
- Я, конечно, - вызвался Бобиков. - Я самый лучший замерщик на свете.
И Алексей Юльевич принялся производить замеры, не забывая расталкивать посетителей. Те, в свою очередь возмущались и плевались, недовольные таким оборотом дела. Многие стали припоминать новому вице-мэру какие-то прошлые деяния, обвиняя его во всех мыслимых грехах. Можно было подумать, что в Клубе сегодня собрался ареопаг непогрешимых. Святых. Некоторые уже заявили, что в этот паршивый Клуб они больше не придут. Сегодня, по крайней мере.
- Чего это они? - шепотом спросила Кэт у Мауриса. - Помещение делят? А это вице-мэр, что-ли, которого они не хотят?
- Похоже на то, - ответил Маурис. - Подождем, чем дело кончится.
Тем временем, Алексей Юльевич закончил обмер, и мелом принялся чертить границу посреди комнаты.
- Ну чего ты чертишь? - заорал мэр, забывая про больное горло. - Не видишь, что им больше досталось?
- Ничего не больше, - заспорил вице-мэр. - Наоборот меньше.
- Зато вам печка попалась!
- А вам - самовар!
- А вам - ВИП- ложа!
- А ВИП-ложу мы вообще уберем, сказал вице-мэр. - Нечего тут на мягких креслах нежиться. Все будут на деревянных скамьях сидеть, не бояре, поди.
Началась шумная перепалка, во время которой, Бобиков незаметно отчекрыжил у противника несколько сантиметров.
- Газеты можно в Клуб носить? - спросил, невесть откуда взявшийся, Акбарсик. - Прежние власти это запрещали.
- Что ты врешь? - взвился Алексей Юльевич. - Кто тебе запрещал? Возводите тут, напраслину!
- Напраслину? - переспросил вице-мэр.
- Конечно! Вот и делай людям добро. Нет, мало мы вас выки...
- Выки... что? - спросил вице-мэр.
- Да так, ничего. Врут они все!
В зале опять началась шумная перебранка, во время которой, Алексей Юльевич отодвинул границу еще на несколько сантиметров.
- Выкидывали - выкидывали, - вдруг громко подтвердила Кэт, вставая со своего места. - Меня тоже выкинули. Как шваркнули о мостовую. А за что? Ни за что!
- Ах, вот как! - сказал вице-мэр. - Ну, теперь этого не будет. - Кстати, надо набрать новых вышибал, которые будут следить за порядком и выкидывать грубиянов на улицу. Кто хочет?
- Я хочу, - заявила Кэт. - Имею желание. А ты чего молчишь? - дернула она Мауриса за рукав. - Язык проглотил?
- И я - вздохнул Маурис.
- Приняты! - объявил вице-мэр.
- Еще чего не хватало! - завопил мэр. - Эти еще хуже предыдущих будут. Я их знаю. Особенно вот этот, - показал он на Мауриса.
- Почему это? - удивился Маурис.
- Потому что ты - графоман несчастный! И стихи твои - дерьмо! Вот только зайди на мою территорию - мигом вылетишь на улицу.
- Была нужда - фыркнул Маурис. - Вы сами к нам все время ходите.
- А я к вам больше и не пойду, - заявил мэр. - Тьфу на вас всех! Даже смотреть на вашу половину противно. Надо будет стенку поставить и отдельный вход прорубить.
- Хоть бы эту дверь починили для начала, - заметил кто-то из посетителей. -Свалится скоро совсем. А потом уже другую прорубайте.
- Без вас знаю, что делать, - рассердился мэр. - Нечего мне тут указывать.
В это время проснулась Лола.
-А? Что тут произошло? - зевая спросила бабулька. - О, Кэт и Маурис здесь! А я вас сейчас во сне видела. Не знаете, к чему это?
- К тому, что спать надо меньше - ответил Маурис. - Особенно на чужой печи. Тогда и сны сниться не будут.
- Грубиян, - обиделась Лола.
- И графоман, к тому же, - вставил мэр.
- Вообще, прохвост, - добавил Бобиков.
- Так, хватит отношения здесь выяснять, - остановил их вице-мэр. - Надо повесить какую-нибудь перегородку, чтобы эти не подглядывали. Шторку, или что-то в этом роде...
- Давайте баннер повесим, - предложила Лола.
- Какой еще баннер? - спросил мэр.
- Вон тот, с прогнозом погоды. Ведь, главней всего - погода в доме! А, зайки мои?
- Что ж, погоду, так погоду, - согласился вице-мэр.
|
112
2525
3
. Ну, чем не рыцарь? И чем Кэт не добрая душа? 
